Амбиции — вещь, конечно, хорошая, но разве шизофрении бывают коллективными?(с) "Спецшкола для нечисти"
Да, да и еще раз да!!!
Лорел все-таки осталась с Тамани, и накакие дэвиды ей не помешали.
Люблю такие концовки
Вообщем, последняя часть мне очень понравилась. Жаль только, что многие поумирали.
Очень жалко мне было Шара, Юки. Но больше всего мне было жалко Катю. Ее смерти я уж точно не ожидала...
— Тогда у меня последняя просьба. — В голосе Шара появился какой-то надлом. — Передай Ари и Лен, что я люблю их. Сильнее всего на свете.
К горлу Тамани подступил леденящий страх, и с губ сорвалась еле слышная мольба:
— Нет!..
— Очень трогательно, но я не служба доставки сообщений.
— Знаю, просто это… ирония судьбы.
— Почему?
Из трубки раздался оглушительный звон, как будто разбилась сотня хрустальных бокалов. Лорел в ужасе закрыла рукой рот.
— Давай спросим Тамани, — сказал Шар. Тамани подпрыгнул от неожиданности. — Он у нас знаток. Тамани, разве на человеческом языке это не ирония судьбы? Когда я трачу последние минуты жизни на изучение этой чертовой штуки?
— Нет! — крикнул Тамани, беспомощно сжимая телефон. — Шар! — Из трубки грянул выстрел, и Тамани, корчась, упал на колени. Четыре выстрела. Пять. Семь. Девять. И мертвая тишина. (с) "Предначертание"
Лорел все-таки осталась с Тамани, и накакие дэвиды ей не помешали.
Люблю такие концовки
Вообщем, последняя часть мне очень понравилась. Жаль только, что многие поумирали.
Очень жалко мне было Шара, Юки. Но больше всего мне было жалко Катю. Ее смерти я уж точно не ожидала...
— Тогда у меня последняя просьба. — В голосе Шара появился какой-то надлом. — Передай Ари и Лен, что я люблю их. Сильнее всего на свете.
К горлу Тамани подступил леденящий страх, и с губ сорвалась еле слышная мольба:
— Нет!..
— Очень трогательно, но я не служба доставки сообщений.
— Знаю, просто это… ирония судьбы.
— Почему?
Из трубки раздался оглушительный звон, как будто разбилась сотня хрустальных бокалов. Лорел в ужасе закрыла рукой рот.
— Давай спросим Тамани, — сказал Шар. Тамани подпрыгнул от неожиданности. — Он у нас знаток. Тамани, разве на человеческом языке это не ирония судьбы? Когда я трачу последние минуты жизни на изучение этой чертовой штуки?
— Нет! — крикнул Тамани, беспомощно сжимая телефон. — Шар! — Из трубки грянул выстрел, и Тамани, корчась, упал на колени. Четыре выстрела. Пять. Семь. Девять. И мертвая тишина. (с) "Предначертание"